Неточные совпадения
Стояла белая зима с жестокою тишиной безоблачных морозов, плотным, скрипучим
снегом,
розовым инеем на деревьях, бледно-изумрудным небом, шапками дыма над трубами, клубами пара из мгновенно раскрытых дверей, свежими, словно укушенными лицами людей и хлопотливым бегом продрогших лошадок.
Бойкая рыжая лошаденка быстро и легко довезла Самгина с вокзала в город; люди на улицах, тоже толстенькие и немые, шли навстречу друг другу спешной зимней походкой; дома, придавленные пуховиками
снега, связанные заборами, прочно смерзлись, стояли крепко; на заборах, с
розовых афиш, лезли в глаза черные слова: «Горе от ума», — белые афиши тоже черными словами извещали о втором концерте Евдокии Стрешневой.
Следующий день был 14 декабря. Утро было тихое и морозное. Солнце взошло красное и долго не давало тепла. На вершинах гор
снег окрасился в нежно-розовый цвет, а в теневых местах имел синеватый оттенок.
Снег розовел на солнце и синел в тени.
Тогда для меня, еще молодого актера, увлеченного сценой, она уже явилась великой артисткой, хотя я увидел ее только на один миг: сверкнул и сейчас
розовый профиль в морозный день на бриллиантовом фоне солнечного
снега…
Голубые озера, причудливые камешки в каскадах пещеры и наконец я сам, как живой, перед собственными своими глазами, на
розовом фоне позолоченных утренней зарей
снегов.
Стоять и смотреть на нее, когда она пила кофе и потом завтракала, подавать ей в передней шубку и надевать на ее маленькие ножки калоши, причем она опиралась на мое плечо, потом ждать, когда снизу позвонит мне швейцар, встречать ее в дверях,
розовую, холодную, попудренную
снегом, слушать отрывистые восклицания насчет мороза или извозчика, — если б вы знали, как все это было для меня важно!
В ту ночь был первый ранний заморозок, и всюду, куда пал иней, — на огорожу, на доску, забытую среди помертвевшей садовой травы, на крышу дальнего сарая — лег нежный
розовый отсвет, словно сами светились припущенные
снегом предметы.
Луна ясно освещала комнату, беловолосого старика в ситцевой
розовой рубашке, распевавшего вдохновенные песни, и стройную Настю в белой как
снег рубашке и тяжелой шерстяной юбке ярко-красного цвета. Старик окончил пение и замолчал, не вставая из-за своего утлого инструмента.
Немного погодя Володя и его друг Чечевицын, ошеломленные шумной встречей и все еще
розовые от холода, сидели за столом и пили чай. Зимнее солнышко, проникая сквозь
снег и узоры на окнах, дрожало на самоваре и купало свои чистые лучи в полоскательной чашке. В комнате было тепло, и мальчики чувствовали, как в их озябших телах, не желая уступать друг другу, щекотались тепло и мороз.
Я стал рассказывать ему. Море вдали уже покрылось багрецом и золотом, навстречу солнцу поднимались розовато-дымчатые облака мягких очертаний. Казалось, что со дна моря встают горы с белыми вершинами, пышно убранными
снегом,
розовыми от лучей заката.
С алым соком ягоды на коже,
Нежная, красивая, была
На закат ты
розовый похожа
И, как
снег, лучиста и светла.
Над сумрачным лесом раскинулось бледное зелено-голубое небо, окрашенное на западе в желтые и оранжевые цвета; кругом стало как будто еще тише, белый
снег немного
порозовел, стало заметно холоднее.
День был уже на исходе. На западе пламенела заря, когда мы поровнялись с лысой горой Кадар на правом возвышенном и лесистом берегу озера. Освещенные закатными лучами покрывающие ее
снега окрасились в нежно-розовые тона.
День только что кончился. Уже на западе
порозовело небо и посинели
снега, горные ущелья тоже окрасились в мягкие лиловые тона, и мелкие облачка на горизонте зарделись так, как будто они были из расплавленного металла, более драгоценного, чем золото и серебро. Кругом было тихо; над полыньей опять появился туман. Скоро, очень скоро зажгутся на небе крупные звезды, и тогда ночь вступит в свои права. В это время я увидел удэхейца Маха, бегущего к нам по льду реки. Он был чем-то напуган.
Снег в лесу не был достаточно глубок, и потому все валежины на земле отмечались тенями, которые то
розовели, то синели в зависимости от того, как высоко поднялось солнце над горизонтом.
Было тихое морозное утро. Солнце только что начинало всходить. Уже
розовели восточные склоны гор, обращенные к солнцу, в то время как в распадках между ними
снег еще сохранял сумеречные лиловые оттенки. У противоположного берега в застывшем холодном воздухе над полыньей клубился туман и в виде мелкой радужной пыли садился на лед, кусты и прибрежные камни.
Близился вечер. Усталое небо поблекло, посинел воздух;
снег порозовел на вершинах гор, а на темных склонах принял нежно-фиолетовые оттенки. Тишина и сумрак спустились на землю.
— Господа, помните прежние времена, как, бывало, все ужасались на жизнь студентов? Бедные студенты! Питаются только чаем и колбасой! Представьте себе ясно: настоящий китайский чай, сахар, как
снег под морозным солнцем, французская булка румяная,
розовые ломтики колбасы с белым шпиком… Бедные, бедные студенты!
Снег блестит на крышах и отражается
розовым отливом на стенах.
Ночь всю держит стужа, и к рассвету она даже еще более злится и грозит днем самым суровым, но чуть лишь Феб выкатит на небо в своей яркой колеснице, — все страхи и никнут: небо горит
розовыми тонами, в воздухе так все и заливает нежная, ласкающая мягкость,
снег на освещенных сторонах кровель под угревом улетает как пар.
Шел очень сильный
снег, валил белыми хлопьями и засыпал прохожих, но из-под этого белого покрывала отовсюду глядели
розовые щеки и смеющиеся, особым светом сияющие глаза.
На часок выпрыгнувшее за далекими холмами солнышко стало обливать покрывавший эти холмы
снег удивительно чистым
розовым светом, — это бывает там перед вечером, после чего солнце сейчас же быстро и скрывается, и
розовый свет тогда сменяется самою дивною синевою.